Когда мы хотим признания геноцида
это чтобы воздать должное прошлому,
это долг памяти.
Когда мы хотим криминализацию отрицания
это, чтобы спасти честь будущего,
это вопрос достоинства.
Потому что, если мы примем отрицание,
мы не будем больше людьми истории,
но теми прошлого без будущего.