Папик и Татик.

Двое мужчин? Нет, пара.

Двое молодых? Нет, два старика.

Два тела? Нет, фронт.

В чем смысл всего этого? Доведение до абсурда.

В чем идея всего этого? Человеческое достоинство.

Даными вопросами мы хотели коснуться символики Арцаха, чтобы показать, что известное, непризнанно, и что неизвестное должно стать известным.

Арцах сопротивлялся. Но кто об этом знает?

Арцах свободен. Но кто это понимает?

Чтобы познать важность сего, мы должны уделить должное внимание. Если мы не поймем детали смерти, бессмысленно приписывать большое значение жизни, являющейся лишь деталью.

Для Арцаха детали начинаются в Армении. Местные жители, говорят вам, что Арцах является отдаленным и иным. И бессмысленно гнать эти мысли из головы, когда вы находитесь в транспортном средстве, доставляющим вас, в течении семи часов, из земли камня в высокий черный сад. География начинает свой урок с геостратегии для тех, кто хочет его услышать. Поскольку, без этого, географии невозможно понять человечество. И без наших гор, трудно понять нас.

По дороге, ведущей в Степанакерт, легко почувствовать проницаемость парадокса. Трудность доступа постепенно преобразуется в доступ к трудности. Трудность четко появляется при открытии оранжевых голо́в, посаженных в красной земле, под голубым небом. Они здесь, неподвижны в пространстве, будто лучше пересекают время таким образом. Они не смотрят, они видят. Они не показывают, доказывают. Их существование – есть вся суть, а суть – квинтэссенция Армянства. Они ничего не говорят о прошлом, ибо обращаются в будущее. Они не обращаются к армянами, потому что они предупреждают врага. Вся их жизнь ничто иное, как одна цель, а цель – жить, во что бы то ни стало.

Тем не менее, это не в этом месте, где мы действительно постигаем символику. Рождение не достаточно, необходимы знания и они в другом месте. Объяснение загадки Арцаха находится в Степанакерте. Для ее решения необходимо достичь деревянную дверь, вырезанную полностью традицией. Здесь, в Музее истории Арцаха, мы можем увидеть наших бабушек и дедушек в традиционных костюмах. Но мы не должны допустить ошибику и увидеть только музейный аспект. Иначе, мы рискуем не понять семантику синтаксиса.

Не мы смотрим на бабушек и дедушек, а они смотрят на нас. Они научили нас сопротивлению и жертвенности и не надеясь, ждут урока свободы. Они жили, ибо были обречены, и родили нас, ибо должны были умереть. Однако, они не смогли отказаться от клятвы, данной нашим горам. Посему были вынуждены смотреть на них, даже после.

Таким образом, художник решил воздать им должное со своей скульптурой. Теперь, наше дело – почтить их. Ибо, если мы не будем действовать, прибудет компромисс, а вместе с ним обезглавливание камня. Символика Арцаха оставляет за нами выбор интерпретации. По желанию, мы видим в “Папик и Татик” либо двух заброшенных существ, либо составные элементы Армянства, которые решили не сдавать нашу землю, как своюбодные Hays.

<