Многие считают, что геноцид – это конечное понятие, не осознавая, что это и есть идея тех, кто совершили геноцид, поскольку они говорят даже об окончательном решении. В то время как в действительности, изобретение данного слова Лемкиным – это первый этап проблематики Прав Человечества. Поскольку и дело Лемкина не является конечным. Он не просто дал нам алгоритм для признания геноцида. Это инструмент для начала, и поэтому признание является лишь первым этапом в процессе коррекции. Таким образом, мы должны представить себе, что весь этот процесс является первым этапом Прав Человечества. Поскольку мы начинаем с того, что произошло и не должно произойти, но продолжаем с тем, что должно быть сделано, чтобы не повторить предыдущее. Так, наша задача в том, чтобы продолжить дело Лемкина, потому что он сам хотел бы того же, так как он был за продолжение, даже после систематической катастрофы. Следовательно, геноцид приходит в качестве парадигмы, а не только как пример для идентификации преступления против Человечества, так как начиная именно с этого мы можем разработать стратегии для защиты этих Прав. Итак, мы имеем аналогию, обобщающую пару: преступления – права человека в пару: преступления против Человечества – Права Человечества. И первое различие – геноцид. Поскольку “не подвергай геноциду” не достаточно, чтобы защитить Человечество, потому что кто-то может это сделать. Таким образом, заповеди нуждаются потом в советах. Так, “любите друг друга” является более устойчивым и конструктивным. Таким образом, первое право Человечества состоит в том, чтобы любить его, иначе надо найти кого-то, кто способен это сделать, чтобы последовать за ним. И Лемкин сделал это.